холод и сырость августовского утра встречают меня и Кэт трассой Сыктывкар-Ухта. какого лешего меня дернуло в Сосногорск, а? не был ведь там ни разу. а вот, забросивший когда-то нефорский вид спорта комсомолец, видимо решил вспомнить былое. и знакомую прихватил с собой, новенькую комсомолку.
зеленые деревья вдоль дороги, щебетания птиц. в общем, утро на природе. идем. с нами еще какой-то парень. по внешности – типичный отморозок с окраины, с борзоватым голоском и ехидной гоп-интонацией. какого хера он к нам привязался и вообще откуда нарисовался, я не помню.
- чё в Соснах-то забыли?
- да в гости едем, - ответил я, - не сидится дома.
Кэт шла слева от меня, а попутный гопник – справа и чуть сзади. я настороже, от этих говнюков всего можно ждать. по башке двинет и карманы обшманает, убивать-то не станет, конечно, но хрен ведает, что у него в куриных мозгах творится. был бы один, не так нервничал бы, за соратницу больше переживаю. дернуло нас в этот автостоп.
шли весь день, почему-то никто не брал нас. даже разделяться пробовали. тупые разговоры с собеседником ни о чем мне весьма не нравились, тем более, что с нами девушка шла, а этот примат обсуждал нижнее женское белье. мне такие беседы при девушках не очень-то и нравятся. но темы иногда эти поднимаю, чтобы достать какую-нибудь представительницу слабого пола.
дошли наконец-то до какого-то провинциального наспункта, состоящего из четырехэтажного дома сталинской эпохи и нескольких маленьких пристроек. таких домов в Ухте много, особенно в «старом городе». с большими окнами, высокими потолками и просторными парадными. подняться на третий этаж таких домов равнозначно преодолению пятиэтажного восхождения относительно молодых хрущевок. чем-то это все напомнило мне дом по Советской в Сыктывкаре, где живет мой друг Петр Сметанин. такая же плиточная предподъездная территория, скамеечки. но этот дом одинок, в округе лес. Димитровский парк из того же Сыктывкара. место зловещее и сверхъестественное. тропинки этого парка ведут к ЦК (Центральное Кладбище), но люди там часто срезают путь, чтобы побыстрее добраться до больничного городка, а зимой могучие ели кажутся живыми. меня через этот парк вела пьяного до общаги по отмороженной улице столицы Коми неформалка Ира, с которой последний раз я видался в Ухте на каком-то рок-концерте. все сознание сравнивает настоящее и прошлое.
стоим, курим. о чем-то болтаем. Кэт посмотрела на меня. по глазам было видно, что она поскорее хочет слить отсюда. мне этого тоже очень хотелось – чужаков здесь не любят. что-то говорило мне о надвигающейся опасности.
- зайдем ко мне, отдохнете с дороги, - дружелюбно предложил гопник, имя которого не знал ни я, ни Кэт.
отказались, но почему-то пошли за ним, во двор, к скамеечкам, забросанными пустыми пивными бутылками и пакетами, пачками сигарет и прочим мусором.
- парень, есть сигарета? – окрикнул кто-то гопника.
- посмотрим, - ответил тот, доставая из кармана пачку «Бонда».
обернувшись, я понял – пиздец! этот если доебется, надо будет его вырубать и по-быстрому сваливать отсюда, пока остальное стадо не пришло к нему на подмогу.
что дальше? Кэт закурила сигарету, дамские курит. я не могу, я в ступоре, в кармане нож наготове. откуда он взялся, не знаю, но сейчас если он пригодится, то будет кстати.
взял Кэт за руку и повел за попутчиком в подъезд, лучше отсидеться у него, чем попадать в поле зрения быковатого аборигена.
на площадке между первым и вторым этажами мы опять закурили. потом почему-то Кэт взяла меня за руку и с силой потащила вниз. видимо, не выдержали нервы. я тоже готов был сорваться в любой момент.
быстрым шагом начали покидать зловещий двор единственного дома неизвестного наспункта. лишь бы побыстрее съебаться из этого места.
- парень, с девушкой познакомь, - донеслось сзади. абориген стоял не шевелясь. мы сделали вид, что не заметили его, и пошли дальше таким же быстрым шагом.
- э, стой, - окрикнул уже другой голос.
- еб вашу мать! – подумал я, заметив надвигающихся к нам четырех отморозков в спортивных костюмах. посмотревши в сторону, заметил еще толпу, видимо, герлфрэндз аборигенов. они тоже надвигались на нас.
толкнул Кэт, заорав на нее «беги!», но она встала как вкопанная. все. столкновение неизбежно.
первый удар был по мне. самый борзый из нападавших, вылитый Вадим Галыгин, рассек мне ножом лоб, кровь словно залила мне глаза. ее было много. сзади шибанули по спине, чем не понял, да и какая на хрен разница тогда была? меня толпой мочили бесбашенные придурки.
Кэт тоже доставалось. боковым зрением я видел, как ее, беззащитную и плачущую, затаптывает толпа разъяренных баб. не хотел бы я оказаться на ее месте.
я смотрел в серое небо, в которое, как мне казалось, скоро отправится моя душа. толпа рассеялась, разошлась. мудило, что похож на Галыгина, наклонился надо мной и рассек ножом мне нос.
вдруг я нащупал рукой кирпич. где ж ты раньше-то был, дорогой? взял его и что есть дури познакомил с рожей Галыгина.
когда я встал, мутантов уже не было. только Кэт избивали четыре коровы в спортивных костюмах. я поспешил на помощь, и начал оттаскивать самую здоровую. лишь бы в волосы мне не вцепилась, думал я…
и вдруг эта бой-баба скомандовала соплеменницам: - девки, успокойтесь! они актеры, в фильмах снимаются. я сегодня их по телеку видела.
я от такого оборота событий прибалдел. коровы расступились, я подбежал к Кэт и начал ее поднимать.
та, что увидела в нас знаменитых актеров, подошла ко мне и спросила: - Андрей, почему ты меня в аську не добавляешь?
- да пошла ты в жопу со своей аськой, - ответил я, - ты на ебальник мой посмотри сначала. какая на хрен аська сейчас?
мы снова оказались вдвоем с Кэт на трассе. даже синяков почему-то не было. хотелось быстрее добраться до Ухты, занять денег у моего старого друга по прозвищу Онегин, сесть в поезд и поехать домой в Микунь.
следующее, что я почувствовал, было сухое горло, заметно учащенный стук сердца и темнота. еле слышный звук телевизора из соседней комнаты все еще был каким-то размытым, а я думал, приснилось мне все это или было на самом деле…
